Ты - из Урука, братец, я - из Уркска,
где каждый тянет воздуха горчицу,
и так недоумённо-скорбно злится,
хотя идёт традиционным курсом

по тишине, которой облажалась
пророческая серенькая птица,
по жалости, такая штука жалость,
что под ноги с готовностью ложится,

идёт из Хэ. И направляясь в Пи,
кукует сам себе такую сагу:
"Терпи, терпи, терпи, терпи, терпи.
А сунут в рыло, приложи бодягу."

Я чую, что не задался стишок,
и виноват, а голову повинну!...

Ну, вроде дёрнул белый порошок,
а это тальк заместо кокаина,
вот такова поэзья, mon amie,
когда касаясь тонкости истошной,
она поёт о чём-то, вроде пошлом,
но нежном столь, что .... правильно пойми!
И всё-таки, признайся, честный малый,
у нас одна дорога на роду,
нас, братец, что-то общее послало.
Вот, ты уже пришёл. А я иду.