Когда припадочна погода,
она, по своему, права,
когда ещё начало года,
его короткая глава.

Когда февраль как эпилептик,
февраль, по своему, здоров.
И скачут розовые черти
уже не зимних вечеров

по профетическим страницам
Февраль невыдуманным горд.
И хочется посторониться
пред гениальностью его.

Февраль, короче, Достоевский.
Есть привкус жути в феврале,
когда Вселенной занавески
приоткрываются земле.

И хочется страдать и  плакать.
И уступая февралю,
ценить возвышенную слякоть.

А толку возражать вралю?