Хоть утро, стужа всё плотней.
Укрылось небо серой ватой;
Внизу торчит аляповато
Чудное солнце без лучей.

Пустынно. По дубам и липам
Дремотно мёрзнет птичья рвань.
Шаг отдаётся вялым скрипом;
И каждый приближает грань.

Грань города. Везде заборы
И пустыри. Собачий брёх.
Порой - кусты сирени хворой,
В снегу сухой чертополох.

Свернуть тропой. Протяжный взгорок.
Ощупывая бледный след,
С горбом навьюченных закорок
Узлами заповедных лет

Подняться и в безумном пульсе
На миг узреть воскресший пыл
Заместо ледяных конвульсий
Иссушенных до пыли жил.

Там, справа, до черты обрыва
Не доступая только пядь,
Так весело - нетерпеливо
И жадно - было встарь мечтать

И воздвигать на дне карьера
Песачаных замков миражи.
Но из мечты встаёт карьера.
Из замков встали гаражи.

Налево. Топкие сугробы
И узкий путь наискосок.
Забывшись, заглядеться в оба
На нынче неживой лесок

И вспомнить долгий глас кукушки -
Залог, казалось, от тоски.
Искать сосновые верхушки -
В потоках листьев маяки,

Вновь видя, как, ребячась, двое,
Среди резных стволов одни,
Кружатся по душистой хвое
В жару игривой беготни. -

И мнилось, встретиться не сложно,
Пускай стволов хоть три, хоть пять.
В каких же играх было можно
Так несуразно заплутать?

Нет маяков. Лес многопалый
Встопорщен, точно криком: цельсь!
В ногах - неведомые шпалы,
Что не сцепляют с рельсом рельс.

Мертвы подпорки, перемычки,
Коль не способен на излом.
Пойти на клик простой привычки
Вглубь выкорчеванным путём.

Здесь, наконец, сойти без цели,
В даль отпуская странный путь,
И, пробираясь еле-еле
Сквозь хлам, полянку обогнуть.

Ну, что ж. Исход довольно ясен.
Который раз замкнулся круг.
Щепа, труха, куски орясин,
С пожухлой хвоей чёрный сук

И под налётом поседелым
Пеньков подгнивших кругляши.
Прилечь бы меж - таким же телом
С проросшей плесенью души.