Ты не умер. Всего лишь забрили
в белокрылый торжественный полк.
И вливаешься ты в эскадрилью
под заплаканный траурный фолк.

Много водки и мало закуски.
На подушке твои ордена.
По хохляцки, частично - по русски
замолчала уже не жена.

Убивалась и плакала сочно,
а теперь вот замолкла совсем.
Это входит невидимо-точно
и идёт по сплетению вен

боль такая, что стынет рассудок,
боль сильнее, когда не горит.
И над опустошённой посудой
твой товарищ с тобой говорит

"Я всё слышал. Я сделаю, Саня!" -
и орёт "Ну ка , все от винта!
Он уходит от нас небесами.
Он и сам, что они, - высота."