Друг мой дворник, дворник Вова,
по тебе печаль - светла.
Но светла она херово,
как плешивая метла,

словно небо Ленинграда,
словно небо в волосах,
как шотландская баллада
в анемичных небесах

над балтийскою волною,
над столицей революций,
там, где пухнут головою
и страдают от поллюций,

где съедают хлеб до крошек,
памятуя о блокаде,
где старухи кормят кошек,
кормят кошек эти *ляди,
чтоб кормили их - во аде.

Где ГБ топырит пальцы
и БГ топырит тоже,
где ложится сырость смальцем,
растекается по коже.

Этот город любит Вовка
от вокзала до вокзала.
Ленинградская сноровка
строчки Вовки шнуровала.

Он - поэт. Писатель даже.
Как паломник он упрям.
И Шотландия поклажей
у него по повестям.

Я люблю его однако!
Пусть он славы не обрёл,
знает каждая собака,
он - шотландец, не хохол.